Мы не приметили, как сумрак начудесил,—

Поголубела вдруг на окнах кисея,

И глубже стал ковер, и мягче выгиб кресел,

И стала ты — не ты, и стала я — не я.

И кто-то весь чужой тоскливо руку свесил

Там, где покоилась дотоль рука твоя,

И вдруг открылось нам, что наш союз невесел,

Что расцветает он, бессилие тая.

Уже за окнами дневные стихли всплески,

Когда проговорил твой голос чуждо-резкий

Чужие нам двоим, ненужные слова.

Когда ты, подобрав концы упавшей шали,

Привстала, и шелка прощально зашуршали,

Когда ты, уходя, кивнула мне едва.

София Парнок 1913 год («Русская мысль»)